«Убийство одного»: Угроза вымирания

После нескольких непрочувствованных серий, «Убийство одного» явилось примером того, что делает «Дневники вампира» тем самым шоу, которое мы обожаем – повышенные ставки, превосходные повороты в истории, сложные разговоры, ссоры между родными, небольшие полуобнаженные пытки и напоминание, что уметь хорошо строгать – тяжелое занятие. С возвращением, ДВ!

Братьев Сальваторе называли самоуничтожающимися много раз, но в этой серии бедные ребята были без понятия, что их блестящий дьявольский план невероятно самоуничтожающийся. Когда связующее заклинание было показано в «Опасных связях», многие фанаты предположили, что оно может связать целые вампирские виды, но как выяснилось – не новое заклинание угрожает каждому отдельному вампиру. Это целая кровная линия, что непосредственно возвращает нас к заклинанию, которое создало их, - семейные узы. Смерть одного Первородного означает смерть каждого обращенного ими вампира. Настоящий шок для наших друзей из Мистик Фоллс: они все это время пытались убить Клауса и всю его семью. Если бы они преуспели, все вампиры – и друг, и враг – умерли бы. Это идеальный сюжетный ход, повышающий ставки, в свете приближения финала сезона.

Колы белого дуба в литературном смысле как пословица про «обоюдоострый меч»: то, что спасет их от угрозы Клауса и компании также может убить вампиров (и гибрида) среди наших друзей. А в переносном, эта серия отражает те самые обоюдоострые мечи – часто то, что позволяет поклонникам ДВ жить, также является огромным источником боли. Кольцо Аларика воскрешало его много раз, но оно превратило его в убийцу. Он сам себе больше не доверяет, его одного оставить нельзя (даже с помощью травяных настоек Бонни), и груз убийства, которое он даже не в состоянии вспомнить, лежит огромным пластом в его сознании. Магия Бонни – источник великой силы, и она использовала ее, чтобы спасти своих близких, множество раз, но она также является и оружием уничтожения. Как в этом эпизоде, Бонни постоянно делает что-то, что в ее понимании неправильно, что является оружием для зла, дабы предотвратить некие угрозы. И, конечно, главным примером этого обоюдоострого меча выражается в виде наших любимых вампиров. Их бессмертность имеет высокую цену: жажда крови, жажда убийства. Как Керолайн объяснила Аларику в сцене с извинениями, когда она впервые превратилась в вампира, она убила незнакомца, и ей это понравилось. У всех вампиров, включая правильного Финна, на руках кровь.

Даже такие понятия, подразумевающие солнечные лучи и розы, - любовь, надежда, семья – являются источником боли в ДВ. У Елены, братья, которых она любит, спасли ей жизнь и принесли счастье, но они также являются источником невероятных страданий и пыток для нее. Вампирские родственники, в частности Клаус и Ребекка, Стефан и Деймон лишний раз доказывают, что самый близкий человек может навредить тебе больше остальных. И все эти непонятные и сложные дела и делают серию подобной «Убийство одного» столь утонченной и завораживающей телевизионной драмой. Невозможно сделать жизнеутверждающий выбор как в конфликте Стефана и Елены, спасать Деймона или же продолжить с планом по убийству Первородного. Или просто спросить Елену, которая не в состоянии четко разобраться в своих чувствах к Деймону, когда Стефан задал ей вопрос об этом.

Что ясно (по крайней мере для некоторых персонажей), так это вера, что кого-то можно спасти. В ситуации с Алариком, Керолайн знает о своем сделанном выборе и следует советам Елены Гилберт, нежели требует мести за смерть своего отца. Ребекка в ситуации с Деймоном ведет себя наоборот – наказывает его за обман. Банда понимает что Первородные – исключение из правил «кого-то можно спасти». Даже Елена решается избавиться от всех Первородных, учитывая, что Эбби превратилась в вампира из-за «сопутствующего ущерба», нанесенного Элайджей. Со стороны перспективы повествования, возмездие банды Первородным – сюжетная необходимость. Клаус – злодей, и он знает об этом, и он наслаждается этим. Он стер с лица земли Хорошего Стефана, он убивает по желанию, он берет то, что хочет, и ему жизненно необходима кровь Елены – особенно теперь, когда он возобновил свой интерес в создании армии гибридов, чтобы сместить тех, кто его отверг. В противостоянии Стефана с Клаусом, Древний признается, насколько он ясно понимает роль, которую сыграл в жизнях наших героев. Бывший лучший друг Стефана и худший его враг знает, что является целью ярости Стефана. Он – плохиш, который помогает отвлечь внимание от множества злых поступков, которые совершают «хорошие парни». Как сказала Керолайн, у них у всех на руках кровь – даже у Метта Донована, который отправил на тот свет Финна, тем самым истребив целую родословную вампиров. И чем больше Стефан ненавидит Клауса, тем больше он прислушивается к Древнему. Как он сказал Елене, теперь он понимает правду благодаря тому, что сказал Клаус, и безнадежность своих попыток убить Первородных: он потратил столько времени, пытаясь отомстить, вместо того, чтобы взглянуть внутрь себя и столкнуться с тем, что он потерял.

Еще один момент, что делает эту серию прекрасной – это мисс Бонни Беннетт. Это настоящая редкость смотреть на вещи ее глазами, увидеть ее эмоции и личные моменты, но в «Убийстве одного» мы видели, какой эффект вызвали в ней действия Клауса. Ее снова заставили предать ценности, отреагировать на угрозы. Это девочка постоянно под огромным прессом – в этот раз целью стал счастливый Джереми – и она разрушила заклинание связи под гнетом обстоятельств. Хоть у нее и нет кнопки выключения как у вампиров, у нее был настоящий переломный момент. Бонни подошла к краю слишком близко – когда была готова сжечь Деймона до смерти, разрыдавшись на парковке перед домом семьи Майклсонов. Как далеко теперь от края? Неужели она решила, что Клаус прав – этот «эмоциональный» момент разве не стоил того?

По мере приближения к финалу сезона, различные вариации сценария собираются воедино: у нас не один злодей, с которым нужно справиться, а два. Загадочный психопат-убийца обладает оружием, способным убить целую вампирскую родословную – и если бы я была Сумасшедшим Алариком, я бы начала с Клауса для пущего драматического эффекта.

Завораживающий момент: Светлый момент в серии – инсценировка банды, когда они планировали атаковать Клауса и Ребекку, - настоящая классика.

Правила: Бонни разъединила деток-Первородных с заклинанием, требующих их кровь. Смерть Финна рассказала, что вся кровная линия Древнего вампира связана друг с другом: после того, как убили Финна, Сейдж и ее протеже Тони блевались кровью и откинули ласты, как и любой другой потомок по линии Финна.

Туманные моменты:

Полагаю, Элайджа дал Клаусу пузырек со своей кровью, прежде чем покинул город? Эти братья все еще общаются, как Клаус с Коулом, своим высокомерным мальчиком из Майл-Хай Сити?

Клауса, кажется, удивила Ребекка, которая мягко обошлась с братьями Сальваторе, но она ведь некоторое время была безумно влюблена в Стефана, поэтому ее привязанность не должна была быть сюрпризом. Говоря об этом, Ребекка забыла Стефана или же она поняла, что потеряла его из-за близости Елены?

Почему Керолайн позволила Аларику отправиться домой одному? Разве это была не ее обязанность приглядывать за ним и удостовериться в том, что он все еще Аларик?

Мысли и вопросы перед «Сердцем тьмы»:

Братья Сальваторе и Аларик сохранили деревянную стружку после своего распиливания? Уверена, они могли бы сварганить новый кол!

Хоть план Ребекки по кровопусканию Деймона, пока его нельзя будет загипнотизировать на убийство Елены, и был по-злорадски гениальным, она могла бы воспользоваться советом старшего брата. Сравните сон Кетрин, которым она одарила Стефана в «Воспоминаниях», кошмаром, что Елена запала на Деймона, с милой фантазией Ребекки. Слишком по-доброму, дорогая Ребекка.

«Увидимся на физике». Моя любимая фраза серии.

В серии «Воскрешая мертвых» Элайджа и Клаус рассказали, что во время их обращения была использована кровь первого двойника Татьи. Поэтому когда умер Майкл, его дети были в безопасности от того, чтобы умереть самим, так как не его вампирская кровь обратила их – хоть это была и его великая идея по созданию целого вида. Это что-то говорит о Татье? Она все еще жива? Ее просто использовали как ингредиент в заклинание, а не как первого вампира?

Плохо что «вампирский альманах» Слейтер мертв. Он был бы очень полезен в рассортировке этих родословных.

Что вы думаете об «Убийстве одного»? Отпишитесь, пожалуйста.

Перевод: miladem